Медуза: офицеры московского ФСБ наняли ветеранов Донбасса, чтобы ловить контрабандистов айфонов

“Медуза”: офицеры московского ФСБ наняли ветеранов Донбасса, чтобы ловить контрабандистов айфонов

“Медузе” удалось познакомиться с материалами уголовного дела, в котором сотрудников ФСБ обвиняют в создании преступного сообщества, состоящего из участников боевых действий в Донбассе. По версии следствия, эта банда была создана, чтобы нападать на другую группировку, которая занималась контрабандой “серых” айфонов и других гаджетов в посылках из США и Германии. Главные фигуранты двух уголовных дел в результате оказались на свободе, а в СИЗО остались только их помощники.

Утром 7 декабря 2016 года группа людей с оружием, в черных масках и однотипной униформе провела обыск в доме Владимира Аристархова, который впоследствии признал вину в организации незаконных схем по уклонению от таможенных платежей при ввозе в Россию айфонов и других гаджетов в посылках. При обыске оперативники настояли, чтобы все живущие в доме члены большой семьи собрались на кухне, сдали свои телефоны и не смели звонить адвокатам. А после того, как жена Аристархова выбросила в купель жесткий диск, содержавший файлы с трекинговыми номерами посылок и другой информацией, Аристархова заставили выудить его оттуда.

В итоге у него изъяли десятки почтовых коробок с айфонами, айпадами, макбуками, камерами GoPro, квадрокоптерами и другими гаджетами на сумму более 27 миллионов рублей. Спецоперацию проводили сотрудники 2-го отдела Службы контрразведывательного обеспечения объектов транспорта и связи (СКРООТС или Служба КРООТС) управления ФСБ по Москве и Московской области. Служба КРООТС занимается оперативной работой на территории аэропортов, вокзалов, железнодорожных станций и других транспортных объектах в московском регионе, а также курирует компании, связанные с транспортировкой грузов и пассажиров.

В суде обвиняемый и его подельники подтвердили, что все гаджеты ввезены в Россию без уплаты таможенных платежей, с помощью посылок, отправленных из США и Европы на вымышленные имена российских граждан, а в схеме их получения участвовали сотрудники таможни и “Почты России”. При этом дело против Аристархова по части 4 статьи 194 Уголовного кодекса РФ (уклонение от уплаты таможенных платежей) возбудили только в сентябре 2017-го – то есть почти через год после обысков в его доме, которые официально назывались оперативно-розыскными мероприятиями.

По версии суда, Владимир Аристархов и его сообщники Александр Марченко, Вячеслав Белоусов и Владислав Сагайдак вместе с неназванным сотрудником таможни организовали мошенническую схему для контрабанды техники в международных посылках по подложным документам. Они находили в интернете неких “неустановленных лиц”, готовых заработать на отправке товаров в Россию и передавали им копии паспортов с вымышленными данными несуществующих получателей посылок в России и деньги на покупку техники в американских онлайн-магазинах. Затем товары пересылали с помощью почтовых сервисов Shipito, Meest и Sadko. После этого Белоусов, Марченко и Сагайдак отправляли по электронной почте трекинговые номера посылок Аристархову, который, используя свои обширные связи, обеспечивал беспрепятственное прохождение товаров через таможню и их получение в отделениях Домодедовского и Люберецкого почтамтов.

Благодаря этим же связям Аристархов нашел сотрудников “Почты России”, которые в нарушение инструкций забирали посылки для вымышленных получателей в разных отделениях двух почтамтов. Потом курьеры доставляли посылки Аристархову, который вел общий учет поставок и через тех же сотрудников “Почты России” передавал технику на склады неназванного предпринимателя для продажи. Если посылка приходила с таможенным уведомлением, Аристархов использовал свои связи на таможне, чтобы выпускать такие отправления без уплаты пошлин и личного присутствия получателя. Для этого он вышел на некоего сотрудника Каширского таможенного поста.

Рыночную стоимость изъятых у Аристархова посылок с “серым” импортом в день рейда таможенная экспертиза оценила в 27 миллионов рублей. Также выяснилось, что посылки были отправлены в Россию из США и Германии в течение трех месяцев, с 29 августа по 25 ноября 2016 года. От многих из них у Аристархова оставались только пустые упаковки с трекинговыми номерами – судьбу их содержимого из материалов дела узнать не удалось, и в общую стоимость изъятого экспертиза их не включила. Таким образом, общая стоимость переправленных по каналу контрабанды товаров за доказанный следствием период (с середины 2015 года по декабрь 2016-го), с учетом уже перепроданных, похищенных при обыске или не изъятых по каким-то другим причинам, могла исчисляться сотнями миллионов рублей. В итоге Аристархова освободили от уголовной ответственности, приговорив лишь к небольшому штрафу.

По оценкам экспертов Ассоциации компаний интернет-торговли (АКИТ), нелегально ввезенные в Россию смартфоны составляют около 10% от общего объема импорта, или 4,69 миллиона единиц в год на сумму около 32,1 миллиарда рублей. Большую часть таких устройств продают конечным покупателям через мелкие несетевые розничные точки и интернет-магазины. Два бывших сотрудника таможни рассказали “Медузе”, что такие схемы с почтовыми отправлениями остаются популярным способом ввоза гаджетов из США.

Менеджер одной из российских компаний, торгующей смартфонами и ноутбуками, объяснил изданию, что обычные “серые” мобильные устройства ввозятся в страну гораздо более крупными партиями. По его словам, способом, описанным в деле Владимира Аристархова, обычно покупают технику на деньги, украденные хакерами с кредитных карт в США, либо приобретают телефоны, которые предназначены только для работы внутри Америки – они стоят дешевле обычных, но не будут работать без сим-карт оператора, к которому привязаны. После переправки в Россию с этих устройств кустарным образом снимают блокировку, и они продаются в розницу как обычные телефоны.

Отдельные подозрения у специалистов вызывает наличие в списке изъятого нескольких подарочных карт американских онлайн-магазинов. Часто хакеры крадут данные именно таких карт или покупают их на данные ворованных банковских карт, чтобы сделать схему менее заметной для онлайн-магазинов. Хотя почти все смартфоны, планшеты и ноутбуки, изъятые у Аристархова, предназначены для продажи в США, а некоторые из них могут использоваться исключительно с сим-картами местных мобильных операторов, большая часть посылок пришла в Россию из Германии.

Собеседник “Медузы” в одной из компаний по кибербезопасности уточнил, что закупки смартфонов – только часть цепочки по отмыванию денег с похищенных банковских карт. По его словам, проблема со скупкой на украденные деньги такого дорогостоящего и удобного для пересылки товара, как смартфоны, ноутбуки и разнообразные гаджеты, в том, что устройство может быть заблокировано настоящим владельцем или продавцом, как только будет впервые подключено к интернету. Чтобы решить эту проблему, гаджеты свозятся в одно место, где из них извлекают чипы шифрования и перепродают посредникам, которые, в свою очередь, после снятия блокировок перепродают электронику розничным торговцам на крупных московских рынках. А данные американских банковских карт активно продаются на подпольных онлайн-форумах. При этом российские карты на крупных кардерских онлайн-рынках – редкость: известно, что российские банки находятся под запретом для хакеров, которым покровительствует ФСБ.

В октябре 2019 года было возбуждено уголовное дело о бандитизме, в числе фигурантов которого оказались два сотрудника СКРООТС и несколько других участников обыска по делу Аристархова. Как следует из материалов этого дела, накануне рейда оперативник СКРООТС Антон Барякшев обратился за помощью в офис организации “Е.Н.О.Т. корп”, предложив ее сотрудникам выступить в роли спецназовцев. Хотя в украинских и российских СМИ к их названию часто добавляют аббревиатуру ЧВК, известно, что в реальности “еноты” не участвовали ни в каких боевых действиях в качестве частной военной компании. Лидер организации Роман Теленкевич подчеркнул, что совместную операцию против Аристархова согласовал начальник знакомых “енотам” работников ФСБ, которого он называл “Череп”.

Спустя сутки после рейда на дом семьи Аристарховых они снова собрались в своем штабе на Большой Никитской, где Теленкевич передал товарищам “в благодарность от ФСБ” деньги (от 20 тысяч до 200 тысяч рублей), смартфоны и технику. При этом многие отказывались от “подарков” или предлагали оставить их для нужд организации. Часть гаджетов в итоге продали на Avito для пополнения общей кассы. Теленкевич также подарил по айфону главе “Союза добровольцев Донбасса” Александру Бородаю и его заместителю Роману Леньшину. Комментировать эти показания Бородай отказался, сославшись на “лживые публикации” “Медузы” о деятельности “Союза добровольцев Донбасса”.

Кроме техники, изъятой во время рейда у Владимира Аристархова, оперативники ФСБ конфисковали множество техники из боксов логистического комплекса “Самосклад” и в офисе на территории бизнес-центра Loft Ville на Павелецкой набережной. Помимо смартфонов, там были фотокамеры, эхолоты, металлоискатели и квадрокоптеры. Значительную часть изъятого на складе забрал себе оперативник СКРООТС Антон Барякшев, оставив часть ее “енотам”.

Летом 2017 года расследовавшие схему Аристархова оперативники Александр Мрищук и Антон Барякшев провели выемку в одном из офисов на рынке “Горбушка”. Понятыми были “еноты” Василий Минчик и Кирилл Зайнутдинов. “Новая газета” в своей публикации называла обыск на “Горбушке” возможным поводом для преследования участников организации. Однако собеседник “Медузы”, долгое время работающий на “Горбушке”, утверждает, что сами по себе обыски и рейды – привычное дело для местных сотрудников и предпринимателей.

В публикации “Новой газеты” упоминался некий сервер с ценной информацией, изъятый с участием “енотов” на “Горбушке”: якобы именно он стал причиной давления на следствие и последующих уголовных дел на членов “Е.Н.О.Т. корп”. Согласно показаниям Минчика, тогда сервер с нужной следствию информацией действительно опечатали и изъяли. Был ли изъятый компьютер связан с расследованием о почтовой пересылке гаджетов или нет, в протоколах допросов не уточняется, но дело против Аристархова, Марченко, Белоусова и Сагайдака возбудили уже после этого, в сентябре 2017 года.

Как утверждали источники “Коммерсанта”, изначально инициаторы расследования рассчитывали на большое уголовное дело с привлечением сотрудников “Почты России” и таможни, а также возможным обвинением участников схемы в создании организованного преступного сообщества (статья 210 УК с наказанием до 20 лет заключения), но в прокуратуре согласились только на квалификацию по части 4 статьи 194 УК (уклонение от уплаты таможенных сборов).

Почти сразу после возбуждения дела в отношении Аристархова сотрудники ММСУТ провели обыск в доме бывшего начальника Люберецкого почтамта Ивана Цыганка, через подчиненных которого проходил основной поток контрабанды. Как уточняется в опубликованном решении Раменского суда, во внедорожнике Toyota Land Сruiser Цыганка изъяли 23 патрона от автомата Калашникова калибра 5,45 мм. Против Цыганка возбудили дело о незаконном хранении оружия и боеприпасов и уволили его с должности в декабре 2016 года.

Также “еноты” Теленкевич, Минчик и Зайнутдинов рассказали, что в ноябре 2017 года получили от Антона Барякшева задание поучаствовать в наблюдении за неким человеком, который “занимается противоправной деятельностью, связанной с финансами и получением мошенническим способом больших сумм денег”. Как уточнил Барякшев, этот человек якобы уже находился в розыске по уголовному делу и в случае установки места его проживания “еноты” будут привлечены к обыску и смогут присвоить себе часть изъятых денег и техники. Однако в декабре 2017 года информация о слежке стала известна начальству Барякшева, и в СКРООТС началась проверка: по данным ФСБ, это могло произойти, если объект разработки был под защитой их более влиятельных коллег.

Хотя в материалах уголовного дела сказано, что Мрищук и Барякшев создали преступное сообщество “не позднее 24 ноября 2016 года”, уголовные дела по факту событий декабря 2016 года возбудили только в сентябре 2019 года, а расследуются они в краснодарском региональном управлении СК, хотя обычно такие дела берет на себя военное следственное управление Следственного комитета в Москве. Два сотрудника ФСБ заверили, что привлечение общественных объединений для участия в подобных мероприятиях, в том числе в качестве силовой поддержки, давно стало нормой во многих подразделениях спецслужбы. То же касается и применения угроз и “неопасного для жизни и здоровья” насилия, а также присвоения ценностей, добытых во время обыска. По мнению собеседников “Медузы”, само по себе это вряд ли стало бы поводом для уголовного преследования.

Три из четырех основных эпизодов преступной деятельности, вменяемых банде под руководством сотрудников ФСБ, связаны именно с расследования дела Аристархова: разбойное нападение на его дом, где во время операции пропали четыре миллиона рублей; нападение на курьера Аристархова возле комплекса “Самосклад”, где похитили 1,8 миллиона рублей, не внесенных в протокол, а также кража гаджетов во время оперативно-разыскных мероприятий в офисе бизнес-центра Loft Ville на сумму более миллиона рублей.

Единственном формальным объяснением того, что расследование беспрецедентного дела о банде под руководством сотрудников московского управления ФСБ ведут именно кубанские следователи, оказалось то обстоятельство, что о преступной деятельности “енотов” стало известно только после признательных показаний Василия Минчика, задержанного полицейскими в Туапсе, где проживает фигурант еще одного дела о вымогательстве, также возбужденного против “енотов”.

Два собеседника “Медузы”, знакомых с ходом расследования дела “енотов”, считают “краснодарский эпизод” дела “спланированной провокацией”, чтобы перенести последующее расследование из Москвы в регион, удобный оперативникам Управления собственной безопасности ФСБ. Один из знакомых Дениса Карабана, который проходит вместе с ними по делу о бандитизме, рассказал, что с самого начала расследования от Карабана и Василия Минчика требовали показаний на Теленкевича по эпизодам с обысками у Аристархова. Карабан при этом не дает изобличающих себя и товарищей показаний, и настаивает, что на момент большинства вменяемых “енотам” преступлений проходил службу в военной разведке. При этом протоколы допросов других участников “ЕНОТ корп” местами выглядят как дословные цитаты из Уголовного кодекса, подогнанные под статьи о бандитизме и организованном преступном сообществе.

Первым нужные показания в декабре 2018 года дал Минчик. Тогда же в Рязани задержали и, по словам его знакомых, избили Романа Теленкевича. Бойцы СОБР при задержании ломали стекла в автомобиле с Теленкевичем кувалдой, а когда инструмент сломался, избили его древком. Но тогда, после беседы с сотрудниками центрального аппарата ФСБ, его отпустили, а уже в феврале 2019 года доставили для ареста в Краснодар. В краснодарском СИЗО Теленкевич вскоре начал давать показания и на себя, и на товарищей.

На основе показаний Теленкевича и Минчика в сентябре 2019 года к делу о вымогательстве добавили эпизоды с имуществом Аристархова и назвали их действиями, совершенными в составе организованной преступной группы и вооруженной банды. К октябрю к обвиняемым добавились офицеры Александр Мрищук и Антон Барякшев, а также восемь “енотов”. В ноябре арестованных было уже 11 человек, и следствие намерено продолжить аресты.

В июле 2018 года суд по ходатайству прокуратуры освободил от уголовной ответственности начальника Люберецкого почтамта Ивана Цыганка, назначив судебный штраф в 50 тысяч рублей. Фигурантом дела об уклонении от таможенных платежей он так и не стал. Адвокат Цыганка отказался обсуждать с “Медузой” обстоятельства того дела, а также “беспокоить клиента”, передавая ему вопросы от журналистов. Как выяснилось из репортажа телеканала “Дождь”, сын бывшего начальника почтамта проходит обвиняемым по делу оперативников раменского отдела полиции, которые подбрасывали наркотики задержанным. Цыганок-младший дал показания на своего начальника и ждет окончания следствия под домашним арестом.

В начале 2019 года похожее решение Люберецкий суд принял и по делу Аристархова. В этом случае фигуранты дела заплатили по 200 тысяч рублей штрафа – вместо грозившего им наказания до 12 лет лишения свободы. В августе 2019-го Мособлсуд подтвердил решение нижестоящей инстанции, а также вернул Аристархову все изъятое. На этом настаивал не только Аристархов, но и прокуратура.

В сентябре 2019 года Аристархова и его сообщников допросили уже в качестве потерпевших по делу против сотрудников ФСБ. Три полных тезки подельников Аристархова – Белоусов, Марченко и Сагайдак – зарегистрировали ООО “Кидви”, реквизиты которой указаны на сайте запущенного тогда же сервиса по поиску кружков для детей. Единственный упоминающийся в деле таможенник к моменту передачи дела Аристархова в суд для следствия бесследно исчез, а замначальника 2-го отдела Московского межрегионального следственного управления СК на транспорте Рахматулин, руководивший следствием по делу Аристархова, уволен и не желает общаться с журналистами.

Спустя 15 дней после ареста Александр Мрищук был освобожден из-под стражи, что в правоохранительных органах объясняют наличием влиятельных родственников. Полный тезка отца Мрищука, нашелся среди руководства ПАО “ФСК ЕЭС”: до 2004 года он служил в структурах Минобороны, а сейчас занимает пост директора по безопасности филиала “Магистральные электрические сети Центра”. В ФСБ заявляют, что служба в Минобороны и работа на посту директора по безопасности госкомпании может совмещаться со службой в контрразведке.

Между тем еще один из фигурантов дела, 25-летний Алексей Коновалов, продолжает оставаться под стражей. В 2013 году он стал участником организации “енотов” и начал администрировать сайт и заниматься “информационной работой”. Началась эта работа с после первой и единственной поездки в Донбасс в ноябре 2014 года, где Коновалов снимал на камеру распределение “енотами” гуманитарной помощи. Интересно, что на допросе Коновалов охарактеризовал вышедшего на свободу Александра Мрищука как человека, с которым “нужно быть аккуратным, не разговаривать ни о чем”.

Знакомый большинства арестованных “енотов” фотограф Игорь Старков полагает, что к моменту арестов организация фактически перестала существовать, а последнюю волну арестов, в которую попал Коновалов, называет “явным перебором”. Между тем сообщается, что краснодарские следователи планируют привлечь по делу еще больше людей, помимо 11 уже арестованных.

Полицейского, случайно застрелившего 19-летнего нарушителя, могут выпустить из СИЗО

4 июня 2021 12:58

В пятницу, 4 июня, стало известно о задержании пассажиров «Тойоты», водителя которой случайно застрелил инспектор ДПС в Новосибирской области. В отношении парней возбудили уголовное дело. По мнению следователей, они оказывали активное сопротивление полицейским при задержании: дрались и оскорбляли правоохранителей. Об этом сообщили в Главном Управлении СК России.

— Машину задержали в районе рабочего поселка Мошково: в ее салоне находилось трое мужчин. Полицейские потребовали пройти в служебный автомобиль одного из них, а после отказа стали сопровождать мужчину под руки к машине. Мужчина, препятствуя законным действиям сотрудников, применяя физическую силу, вырывался, а также нанес им удары. После этого, второй пассажир «Тойоты» нанес удары полицейским, высказывая в их адрес оскорбления. На основании этого следователи ГУ СК РФ возбудили уголовное дело по признакам преступлений, предусмотренных статьями 318, 319 УК РФ «Применение насилия в отношении представителя власти; оскорбление представителя власти», — уточнили в ведомстве.

Напомним, после того, как инспектор ДПС Александр Гусев случайно застрелил при задержании Векила Абдулаева, его задержали и поместили в СИЗО. В отношении гаишника также возбудили два уголовных дела. Однако председатель СК РФ Александр Бастрыкин поручил разобраться, на каких основаниях полицейского арестовали.

— В отношении должностных лиц следственного управления СК России по Новосибирской области, которые принимали процессуальные решения по делу и ходатайствовали о мере пресечения, назначены служебные проверки, — добавили в СК РФ.

В связи с чем дело гаишника Гусева передали в центральный аппарат. Как уточнил КП-Новосибирск источник в правоохранительных органах, сейчас рассматривается вопрос о его освобождении.

Ранее КП-Новосибирск писала, инцидент, потрясший всю страну, произошел 28 мая в Мошковском районе. В роковой день трое парней возвращались на автомобиле из Томска в Новосибирск. Сотрудники ДПС утверждают, что попытались тормозить автомобиль на дороге из-за тонировки стекол, но тот пролетел мимо них на высокой скорости. А вот молодые люди уверены, они не заметили требований ДПС и проехали мимо. Однако в распоряжении КП-Новосибирск появилось полное видео событий того дня. На кадрах видно, что парни, остановив авто, пытались убежать. В итоге при задержании инспектор ДПС случайно выстрелил в голову 19-летнего Векила Абдулаева. В скором времени, несмотря на усилия врачей, он скончался в больнице. После того, как Гусева арестовали, неравнодушные сибиряки создали петицию с требованием освободить инспектора ДПС.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Новосибирцы создали петицию и требуют освободить инспектора ДПС, застрелившего 19-летнего парня

Менее чем за сутки обращение подписали больше тысячи людей (подробнее)

Раненый во время конфликта с экипажем ДПС водитель умер в больнице под Новосибирском

Информацию о смерти 19-летнего парня сообщили родственники (подробнее)

Стала известна причина остановки автомобиля, водителя которой ранил инспектор ДПС

Родственники пострадавшего 19-летнего парня утверждают, что конфликт произошел из-за тонировки (подробнее)

«Лежал, руки тянул»: что было после того, как полицейский выстрелил в нарушителя под Новосибирском

Очевидец рассказал КП-Новосибирск, что после ранения в голову молодой человек пытался встать (подробнее)

«Ты шмальнул в него!»: под Новосибирском офицер ДПС выстрелил нарушителю в голову

Инцидент произошел в Мошковском районе, когда мужчина пытался вырваться от сотрудников полиции (подробнее)

К ЧИТАТЕЛЯМ

Если вы стали очевидцем ЧП или чего-то необычного, сообщите об этом в редакцию:

Редакция: (383) 289-91-00

WhatsApp: 8-923-145-11-03

Почта: [email protected]

И не забудьте подписаться на нас в соцсетях:

Также наши сообщества есть в Телеграм и Viber.

“Я не бабуин бородатый”. Сварщик метрополитена задержан ФСБ за 100 кг тротила

Операция по захвату торговцев взрывчаткой закончилась в Киришах, а началась в метро Петербурга. Если выяснится, на какие карьеры Ленобласти продавался тротил, – начнутся уже деловые новости.

В четверг, 2 июля, ФСБ России сообщила: задержаны 13 человек из Петербурга, Ленобласти, Кемеровской области, Красноярского и Хабаровского краёв, всех подозревают в обороте оружия. “Пресечена деятельность пяти подпольных мастерских. Изъято 77 единиц огнестрельного оружия и 103 килограмма тротила”, – прилетело из Москвы. Но вот по данным 47news, практически весь арсенал найден в двух квартирах в Киришах, куда Госбезопасность зашла с местными полицейскими 29 июня. Интрига же заканчивается тем, что при таком размахе всех троих подозреваемых из Петербурга и Ленобласти отпустили на подписку о невыезде.

Началось все еще бодрее.

По информации автора, Служба по борьбе с терроризмом регионального Управления ФСБ узнала, что один из сотрудников ГУП “Петербургский метрополитен” собирает ни много ни мало самодельные взрывные устройства и восстанавливает оружие. Причём на рабочем месте. Источник (что говорит о плотном агентурном перекрытии объекта) сообщал о 53-летнем электрогазосварщике Сергее Китикове. Журналист не присутствовал на оперативном совещании в здании Литейного,4, но не ошибется, если скажет, что обсуждались в том числе и последствия. Примерно так: “Если в метро, а выяснится, что он работал в метро, то рванут уже нас”.

Так что спецтехнику установили ему чуть ли не в сварочный аппарат. Собрав нужное, зашли к пятерым. В первую очередь к Китикову и его приятелю в Киришах. По словам полицейских, стало понятно, что это не просто глубоко погружённые в тему чёрные копатели.

Помимо десятков единиц восстановленного оружия, генеральное внимание привлек тротил. Кстати, и до обысков было понятно, что он шёл на продажу. Взрывчатку добывали из ржавых гранат, мин и фугасов времён войны. На вопрос 47news “Рыбу глушить, что ли?” сотрудник киришской полиции ответил: “Продавали на карьеры для подрыва породы по 2 тысячи рублей за килограмм”. Заметим, что лесная земляника на рынках Петербурга сегодня стоит по 1,2 тысячи за кило.

Коротко: буровзрывные и специальные взрывные работы – лицензируемый и строго регламентируемый вид деятельности. Поэтому и стоит приличных денег. Карьеров же в Ленобласти сотни.

Впрочем, судя по аскетичной обстановке в квартирах, мужчины на этом много не заработали.

По данным нашего издания, следствием УФСБ Петербурга возбуждено уголовное дело по части третьей статьи 222 УК – “незаконные приобретение, сбыт, хранение оружия и боеприпасов организованной группой”. Задержанные отпираться не стали. Что касается связей вплоть до Хабаровска, то мир копателей – это экосистема вне расстояний.

47news связался с Сергеем Китиковым. По его словам, боеприпасы нашли у него на даче. Сначала он путанно сообщил, что ФСБ вовсе не им интересовалась, но в конце концов признал – да, дело в отношении него тоже.

– Ну что вы хотите? У меня вокруг дачи четыре блиндажа времён войны, – воскликнул он.

– Ну тогда надо пол-Ленобласти в уголовное дело включать. На дачу же вы принесли?

– Принёс. И добровольно выдал, – несколько в противоход логике уголовного дела ответил Сергей, добавляя с матерком: – Вы поймите, я не какой-то там бабуин бородатый, я к таким не имею отношения.

– Это понятно, а на работе мастерили?

– Нет. У нас режимный объект, – разволновавшись, заверил собеседник.

– Что на работе говорят?

– Скорее всего, уволят. Хотя мужики собирались письмо писать, чтобы не увольняли, но вряд ли сработает, – вздохнул Сергей.

В пресс-службе ГУП “Метрополитен” не смогли оперативно прокомментировать.

Бизнес-интрига теперь не там. Кому-то из карьерщиков тротил же продавался. Контакты покупателей – точно уже не тайна. Если среди них найдутся представители крупных компаний, ущерб будет измеряться не в тысячах.

Виктор Смирнов,
47news

Биологи запечатлили на видео процесс охоты горбатых китов

Биологи из Гавайского университета в Маноа, изучая причины снижения численности горбатых китов, с воздуха засняли на видео, как эти морские млекопитающие охотятся в холодных водах на юго-востоке Аляски.

Киты используют для поимки криля особую технику — пузырьковую сеть. Так, первый кит, играя роль загонщика, ныряет под мелких рыб и затем начинает выдыхать воздух, при этом поднимаясь к поверхности по спирали.

Когда добыча оказывается окруженной плотной стеной из тысяч пузырьков, она собирается в плотную стаю и всплывает к поверхности. Там рыб уже поджидает второй кит.

Ученым удалось не только запечатлеть сам процесс охоты с беспилотника: кроме того, датчики и камеры были установлены на самих китов.

«Эти кадры уникальны, — рассказывает Ларс Бейдер, директор морской программы исследований животных Университета в Маноа. — Мы можем наблюдать, как эти животные манипулируют своей добычей и готовят ее к поимке».

По словам ученых, около трех тысяч горбатых китов приплывают на Аляску в период летнего нагула. Зиму — период размножения — они проводят на Гавайях.

Дубликаты не найдены

с фигали они уникальны – я подобные видео еще в СССР смотрел

Белые акулы пируют на туше горбатого кита

Останки морского великана будут кормить морских обитателей ещё очень долго.

В середине августа группа биологов из Массачусетса отправилась в морской заповедник Stellwagen Bank National Marine Sanctuary, расположенный к востоку от Бостона. В задачу входило оснащение гигантских, или исполинских акул (Cetorhinus maximus) чипами и маячками для дальнейшего отслеживания их жизни и поведения. Однако во время экспедиции ученые наткнулись на их гораздо более агрессивных родственниц: не менее восьми белых акул, или больших белых акул (Carcharodon carcharias) обнаружили тушу детёныша горбатого кита (Megaptera novaeangliae) и активно разрывали её на куски.

«Невообразимое зрелище», как его описывают наблюдатели, также включало тысячи голодных птиц, устремившихся вниз, чтобы ухватить кусочки плоти.

Горбатые киты вырастают в среднем до 14 метров и встречаются по всей планете. Летом их часто можно увидеть в высоких широтах, где находится заповедник Stellwagen Bank.

К сожалению, по пути они могут столкнуться с большими лодками или запутаться в рыболовных сетях: это две основные угрозы для китов в дикой природе. Годовалый детёныш, вероятнее всего, погиб по одной из этих причин. Установить её точно не удалось: на момент осмотра командой биологов тело уже было слишком повреждено хищниками и падальщиками.

По уникальным внешним признакам малыша опознали как сына самки по кличке Веном.

Скопление белых акул вокруг его тела оказалось ученым на руку: они решили не терять возможности и легко смогли их пометить.

Специалисты также поясняют, что для многих морских обитателей на целый год или даже дольше решена проблема с поиском пропитания.

«Это природа в действии. Все умирает, чтобы стать кому-то пищей. Ничто не пропадает зря»,– сказал Дэвид Уайли, исследователь заповедника.

Когда акулы съели жир, туша начала погружаться на дно, где будет служить бесперебойным источником пищи. Исследователи не успели пометить кита до того, как он ушёл на дно, но они планируют совершить подводную экспедицию и отобрать ряд биологических проб.

Это – первый случай, когда туша исчезла под водой на глазах у морских биологов, и изучение останков сможет дать новые знания об экологии этих мест. Погибший малыш внес бы неоценимый вклад в науку, чем могут похвастаться немногие его сородичи.

Охота горбатых китов.

Охота горбатых китов на рыбу, с помощью «пузырьковой ловушки».

Аквалангист в США смог выжить после того, как его проглотил горбатый кит

Около 8 часов утра в пятницу опытный ныряльщик, ловец омаров Майкл Паккард вошел в воду для своего второго погружения за день.

Его судно «Ja’n J» находилось у пляжа Херринг-Коув и было окружено флотом лодок, ловящих полосатого окуня. Температура воды была приемлемой, а видимость около 20 футов.

«Внезапно я почувствовал этот сильный толчок, и следующее, что я понял, он был полностью черным», – вспоминал Паккард в пятницу днем после его выписки из больницы Кейп-Код в Хианнисе. «Я чувствовал, что двигаюсь, и я мог чувствовать, как кит сжимает мускулы во рту».

Сначала Паккард подумал, что он внутри большой белой акулы, но он не чувствовал никаких зубов и не получил никаких очевидных ран. Его быстро осенило, что его проглотил кит.

«Я подумал про себя:« Мне не выбраться отсюда ». Я закончил, я мертв ». Я мог думать только о своих мальчиках – им 12 и 15 лет ».

Оснащенный аквалангом, он начал сопротивляться, и кит начал трясти головой, так что Паккард понял, что ему это не нравится. По его оценкам, он находился в ките от 30 до 40 секунд, прежде чем кит, наконец, всплыл.

«Я увидел свет, и он начал мотать головой из стороны в сторону, и следующее, что я понял, я оказался снаружи (в воде)», – сказал Паккард, живущий в Уэллфлите.

Сестра Паккарда, Синтия Паккард, говорила с членом экипажа Джозией Мэйо, который передал ей некоторые подробности. Паккард сказал, что Мэйо видел, как кит вылетел на поверхность, и сначала подумал, что это большая белая акула.

«Все это происходило на поверхности воды, – сказал Паккард, – сказал ей Мэйо. Затем кит сбросил ее брата обратно в море. Мэйо подобрал его, по радио вызвал на берег и помчался обратно к пирсу Провинстауна. Скорая помощь пожарной службы Провинстауна доставила его в больницу Кейп-Код.

«Слава богу, это была не белая акула. Он постоянно их видит », – сказала Синтия Паккард. «Он, должно быть, думал, что с ним покончено».

Паккард был выписан из больницы Кейп-Код в тот же день с тем, что он описал как «большое повреждение мягких тканей», но без переломов. Он сказал, что вернется к дайвингу, как только выздоровеет.

Охота Антарктических косаток

Способ охоты косаток с Антарктического полуострова. Как и у популяции Патагонских касаток они имеют свой способ охоты передающийся через поколения. Разные способы охоты встречаются у разных популяций хищников и не только косаток.

В Нью-Йорке замечен горбатый кит

Туризм во время пандемии COVID-19 может, и снизился, однако, одно млекопитающее на этой неделе все-таки осмотрело достопримечательности в гавани Нью-Йорка.

Огромный горбатый кит и маленький детёныш!

Видео без звука.

Бездна

Взгляд горбатого кита

Горбатые киты

Иногда детеныши горбатых китов любят порезвится. Вот такой китёнок длиной с автофургон словно торпеда летит на меня.

Мы провели много времени с этим резвящимися вокруг нас детёнышем, пока её мать отдыхала внизу.

Эти дети, словно щенки, чувствуют вашу энергию, и вы можете спокойно играть с ними и даже задирать, люблю так делать, если конечно мать не возражает. Во всяком случае она себя спокойно чувствовала рядом со мной.

Глаз мудрого великана, горбатого кита. Я даже не буду пытаться описать, каково это-иметь зрительный контакт с Китом, скажу только что это даже более сильное чувство, чем смотреть на Млечный Путь. Я видел, как взрослые мужчины и женщины возвращались на лодку в слезах. Большую часть времени я снимаю не глядя в камеру, и могу видеть все своими глазами. Таким образом я порчу много фотографий, но это того стоит, иногда я оставляю камеру на лодке, чтобы полностью почувствовать этот контакт. На этот раз я рад, что захватил с собой фотоаппарат, чтобы разделить с вами этот момент.

Доброе утро – добрая новость

Прекрасные создания!

Как в старину охотились на китов?

Сейчас мы чаще всего при упоминании словосочетания «охота на кита» представляем себе суровые северные широты и немногословных бородатых китобоев. Либо, как вариант, эскимосские лодки с находящимися в них аборигенами, вооружёнными гарпунами и копьями.

Однако многочисленные исторические изыскания говорят о том, что охота на китов долгое время (особенно в Средние века) была распространена и в Европе. И, как ни странно, не на Севере, а южнее — на побережье Бискайского залива. Только охотились тут на южных гладких китов, которые в те далёкие времена обитали здесь в большом количестве.

Конечно, идея вот так вот сразу выйти в море на охоту за китом пришла человеку не сразу. Всё-таки кит — это не заяц, и даже не медведь. Но когда люди обнаруживали на берегу только что выброшенных прибоем китов и убеждались, что их мясо можно есть, а жир использовать для освещения (и не только), вот тут и возникала идея выходить в море (океан) и охотиться на этих огромных млекопитающих.

Известно, что баски охотились на китов ещё с Х века нашей эры. Они строили специальные наблюдательные вышки, а после условного сигнала выходили в море на лодках с гарпунами.

В ХIII — ХV веках охота на китов так прочно вошла в жизнь басков, что гербы многих селений Бискайского залива содержали в себе изображение кита. В одной из провинций будущей Испании существовал обычай — отсылать местному королю (ох и много там было когда-то королевств) кусок китового мяса. Причём вырезанный из спины огромного животного — то есть от головы и до хвоста.

Это ещё что! В другой провинции первого убитого кита в текущем сезоне целиком (!) отправляли королю. Тот, в свою очередь, следуя старому обычаю, половину туши отсылал обратно. Интересно, успевало мясо в этом случае испортиться или нет?

Предпочитали баски охотиться недалеко от побережья, ибо занятие это считалось весьма опасным. Тем не менее китообразных добывали десятками, и наступил момент, когда их число в Бискайском заливе резко сократилось, и китобои вынуждены были переместиться на север.

В это же время на китов (только в северных широтах) вполне успешно охотились и эскимосы. Если для европейцев неудачная охота была делом неприятным (но не смертельным), то для эскимосов с их скудным рационом охота на огромных китов по определению должна была быть всегда успешной. Иначе нечего было бы есть, это был вопрос выживания.

В силу объективных причин материалов для использования в быту у эскимосов имелось немного. Камни, шкуры и кости животных, плавник да куски самородной меди. Последняя ценилась у эскимосов чрезвычайно высоко, и они даже научились изготавливать из неё ножи и наконечники для копий. Медь относительно просто обрабатывается в кустарных условиях.

Эскимосы выходили на китовую охоту в байдарах длиной до 10 метров, на каждой из которых располагалось по 8 человек. Корпуса таких плавательных средств делали из дерева, обтягивали моржовыми шкурами и скрепляли ремнями из моржовой кожи. Известно, что эскимосские байдары годились и для плавания по глубоким заливам, а также по рекам, впадающим в океан. Интересно и то, что на таких байдарах у аборигенов часто бывал парус.

Эскимосы, завидев кита, быстро погружались в байдары и плыли к добыче. Самые опытные китобои всаживали шестиметровый гарпун весом более 8 кг в тушу животного довольно глубоко, причём с первой попытки. Кит начинал бесноваться, стремился уйти на глубину, но сделать этого не мог. Дело в том, что к гарпуну привязывали длинный линь (верёвку) из моржовой кожи, а также объёмные поплавки из этой же кожи. Кит пытался уйти под воду, затем всплывал, затем опять пытался погрузиться и так далее.

На Алеутских островах охотились на китов по-другому. Там китобои передвигались на шустрых каноэ, одноместных или двухместных. Завидев кита, охотник всаживал в тушу копьё и старался как можно скорее уйти от разъярённого раненого животного. А через два или три дня кит погибал и его выбрасывало на берег. Но погибал кит не от одной раны (пускай и серьёзной), а от того, что наконечник копья был обработан специальным ядом. Его алеуты изготавливали из местных корней. Когда отвар из корней начинал бродить, это свидетельствовало о его смертоносных качествах. Отваром обрабатывали наконечники, и затем можно было начинать охоту.

На китов охотились и близ побережья Японии. Известно, что поначалу японцы применяли европейский метод охоты, но затем, в конце ХVI-го, начале ХVII столетия стали применять для ловли китов тяжёлые сети. Трудно сейчас сказать, насколько эффективнее были сети, но точно известно, что занимались этим богатые люди, которые могли себе позволить эти сети купить, и не только сети.

Известно, что к концу ХVI столетия гладких южных китов в Бискайском заливе наблюдалось всё меньше и меньше. Это вынудило местных китобоев искать новые места для своего прибыльного занятия. И они потянулись на север Европы.

Охотники на китов к этому моменту стали осваивать Северное море, акваторию Фарерских островов, окрестности Ньюфаундленда, а также север Норвегии. Ну, и Шпицберген. К этому моменту охота на китов претерпела серьёзные изменения. Теперь китобои пересели с лодок на большие парусные суда. Поиск китов стало возможным осуществлять вдали от родных мест.

Известно, что весьма ценным продуктом, получаемым в результате разделки китовой туши, являлся жир. Он активно применялся для освещения, в ряде случаев — даже для локального отопления. И китобоями очень ценился этот продукт, потому что он приносил хорошие деньги. Раньше жир вытапливали на берегу. Когда китов в прибрежных водах было много и охотились на них с лодок, заниматься переработкой добычи предпочитали на суше. Мёртвого кита с помощью длинных верёвок транспортировали до мелководья, а уж там принимались за разделку туши.

Крайне редко самые отчаянные капитаны пытались производить это на судне, но случались возгорания.

Долгое время туши китов разрезали на части и запихивали в бочки. Затем, по возвращении на берег, из китового жира вытапливали ворвань (Во́рвань — устаревший термин, которым называли жидкий жир, добываемый из сала морских млекопитающих, а также белого медведя и рыб – PapaSilver) . Но она после этого издавала неприятный запах. Кроме того, во время плавания часть жира портилась. Надо было что-то со всем этим делать, чтобы не снижать общую рентабельность промысла.

Решение было найдено, причём теми китобоями, которые охотились в южном направлении — у побережья Чили и Аргентины. Они заметили, что если соблюдать необходимые меры предосторожности, то вытапливать ворвань можно и на судне. В этом случае получаемый продукт без каких-либо осложнений достигнет берегов. Теперь вытапливать жир стали прямо во время поисков китов в океане. Наиболее предприимчивые владельцы судов успешно продавали ворвань в портах, куда доводилось заходить. Таким образом, не надо было возвращаться к родным берегам, а получать денежки удавалось вдали от порта приписки.

Люди увидели, как кит едва не проглотил женщин на лодке. Новая фобия уже здесь, и это видео — её амбассадор

Видео, на котором кит как будто хватает в пасть женщин, плывущих на лодке, стало виральным и напугало пользователей ТикТока. Кто-то даже счёл, что как минимум одна героиня ролика не выжила — но, к счастью для любительниц океана, они отделались испугом (и воспоминаниями на всю жизнь).

Водные прогулки порой приносят людям неповторимые впечатления: например, встречу с крокодилом, который изобразил дельфина. Но героини вирального видео, снятого на пляже в Калифорнии, получили ещё более эпичный опыт — близкую (слишком) встречу с китом. На кадрах, опубликованных 2 ноября пользовательницей ТикТока californiamammabear, женщины в жёлтой лодке плывут рядом с другими каякерами. Внезапно прямо под ними из воды показывается огромное млекопитающее с разинутой пастью и увлекает людей за собой в океан.

Короткий ролик ожидаемо получил огромную популярность на платформе: за несколько дней его посмотрели почти четыре миллиона человек.

Комментаторам было явно не по себе от кадров. А у кого-то даже подтвердилась давняя фобия.

Это было безумно и страшно, надеюсь, они в безопасности.

Не-а. Вот поэтому меня и пугает океан, лол.

Я больше всего боюсь этого, и я всегда думала, что это ничем не обосновано, так что спасибо.

А так как на видео может показаться, что как минимум одну из женщин кит будто укусил или проглотил, немало обитателей платформы решило, что она могла погибнуть.

Погодите, мы что, только стали свидетелями в ТикТоке того, как кто-то умер? Мне не нужно такое на моей странице.

Мы только что наблюдали за тем, как кто-то умер?

Но тиктокерша, разместившая пост, успокоила публику: по её словам, с женщинами всё в порядке (в отличие от любителя фауны, который заплатил за игры с пантерой). Она также опубликовала другой ролик, снятый одной из этих каякерш и показывающий от первого лица, каково это — столкнуться с гигантским обитателем океана.

А издание Fox26 News поговорило с героинями видео — их зовут Джули Максорли и Лиз Коттриэл. Американки рассказали, что катались на каяке и наблюдали за китами, которые были от них на расстоянии порядка 30 футов (около девяти метров). В какой-то момент Джули увидела большой косяк рыб, а за ним — поднимающегося из воды кита. Это был горбатый кит, чей типичный размер — от 14 до 19 метров, примерно как большой автобус.

Я подумала: «Я буду толкаться». Ну, вроде: «Я оттолкну кита с дороги!» Это была очень странная мысль. Я думала: «Я умру. Я умру». Я думала, что он приземлится на меня. Следующее, что я помню, я нахожусь под водой, — описала произошедшее Лиз.

Подруги вскоре выплыли на поверхность, и к ним тут же поспешили на помощь другие отдыхающие на воде. Они сочли, что обитатель океана взял в пасть каяк. Однако американки утверждают, что этого не было — хотя по кадрам может сложиться иное впечатление.

Полноценно проглотить женщин животное в любом случае вряд ли бы смогло — как рассказывает Whalehouse, пищевод горбатого кита слишком узок для такой крупной добычи.

Судя по всему, подруги от встречи с хозяином океана не получили никаких травм — о таковых они не рассказали (правда, Максорли из-за инцидента потеряла ключи от машины). Так же повезло другому американцу, который на пробежке хотел сфотографировать милых котят. На разборки с парнем вышла их мама, и тут-то он узнал, что с пумами шутки плохи.

С куда более необычным созданием столкнулся рыбак из Таиланда. Мужчина выловил рыбу, похожую на человека — жители деревни сочли это знаком грядущего несчастья.

Первая кровь: как живут чукотские китобои

Летом журналист Владимир Севриновский отправился на Чукотку, чтобы сделать фотопроект об общине местных китобоев, которые не забывают традиционный промысел и охотятся на морского зверя теми же методами, что и их предки. Самиздат публикует репортаж о большой охоте в мире арктического постапокалипсиса, где люди в домах на сваях считают косаток роднёй, убивают китов руками, а потом пьют с ними чай.

Глава общины китобоев Владимир Эйнеучейвун втягивает носом воздух: «Чуешь запах? Это выдох кита. Он рядом». В полукилометре над водой взлетает фонтанчик — и катера бросаются в погоню.

Зверобои нервничают. Первый кит сорвался. Гарпун воткнулся в бок, животное нырнуло, и ярко-красный буй, привязанный к металлическому наконечнику, скрылся под водой. Но через считанные секунды всплыл и закачался на волнах: остриё гарпуна не повернулось в теле, выскочило, и кит ушёл. Сейчас Владимир заметил невдалеке второго — и три лёгких катера с навесными «Ямахами» рванули за ним.

На первом опытный китобой уже встал во весь рост и картинно занес гарпун, не обращая внимания на качку. На втором — командном — катере летим мы с главой общины: он даёт указания по рации, крутит руль и морщится от боли — прошлым вечером он повредил руку. На третьем вдвоём с отцом плывёт мальчик Рустам. Он сосредоточен и угрюм — сегодня его первая охота.

— Горбач, — разочарованно буркает рация. На горбатых китов охота запрещена: и закон нарушишь, и компенсацию не заплатят.

Ещё двадцать минут рысканья по заливу Лаврентия, рассекающего восточную оконечность России на границе Полярного круга, и вот — новая цель. Чёрная тень поднимается из воды, и лодки бросаются наперерез, не давая киту отдышаться. Летит первый гарпун. Буй ныряет — и на сей раз поднимается нескоро.

— Всё, метку поставили, — шепчет Владимир.

Рядом с буем взлетает из моря огромный плавник. Ближайший катер резко сворачивает в сторону. Киту ничего не стоит перевернуть его и убить охотников. На одном из прошлых выходов в море взметнувшийся над лодкой хвост сломал шею их товарищу. Но вот рядом с первый буем оказывается второй, за ним — третий. Они тянут наверх, и киту всё сложнее погружаться. Огромное животное бьётся на поверхности. В трёх метрах от лодки с Рустамом поднимается тёмная голова в ракушках — и с плеском падает обратно. Отец готовится заложить вираж, Рустам привстаёт и заносит гарпун.

«Морской зверь для нас — не добыча. Мы каждого кита встречаем как дорогого гостя. Как тебя, — Владимир усмехнулся в короткую седеющую бороду, макнул ломтик чёрного языка в соевый соус, с аппетитом прожевал и сказал блаженно: — Молодой кит, нежный. Только что из Калифорнии пришёл».

За десять дней до первой охоты Рустама я сижу на кухне у главы общины китобоев. Типовая мебель, обои с листочками, фотография сына — привычная обстановка, которую встречаешь всюду в России. Жена Владимира Анна режет китовый язык женским ножом-пекулем, похожим на полукруглый тесак и кастет одновременно.

У Владимира круглое бронзовое лицо с подвижными чёрными глазами. В улыбке чернеют провалы, на левой руке не хватает указательного пальца — от волчьего укуса началось заражение, и охотник, не особенно задумываясь, отсёк его топором: «Это ещё что! Приятелю на рыбалке попал в нос крючок. Думали аккуратно откусить клещами, а он воспротивился. Попросил вырезать с куском носа и стал дальше на него ловить. Запасного крючка не было, а рыба клевала, в азарт вошёл».

За окном плачут чайки, сопки спускаются к берегу бледно-голубого залива Лаврентия. Пейзаж пересекает череда покосившихся электрических столбов. Владимир и Анна живут в многоэтажном доме на сваях, вбитых в вечную мерзлоту на окраине села Лаврентия, столицы Чукотского района. В семидесятых правительство решило «уплотнить» регион, построило здесь школу, больницу, ДК и несколько хрущёвок, в которые свезли чукчей и эскимосов из деревень, раскиданных по побережью Берингова пролива.

Слушаем и разбираемся в песнях китов и дельфинов в выпуске подкаста «Звуки науки»

Взлётно-посадочная полоса рассекает село с населением в тысячу двести человек ровно посередине. Дорога здесь — только до соседнего села Лорино, поэтому, за вычетом приходящего несколько раз за лето старенького теплохода «Капитан Сотников», аэродром — единственное средство сообщения с миром. Во время дождей облака не дают самолёту сесть, а размокшая грунтовая взлётка — подняться, и село на пару недель оказывается отрезанным от континента напрочь.

По улицам бродят собаки самого разного вида, но все — с ясными голубыми глазами.

«У этого в роду и шарпей, и овчарка, — кивает Владимир на странного пса с глубокомысленными складками на лбу. — Совсем как у нас. Чистых чукчей здесь почти не осталось». Дед Владимира — казак, отец его ближайшего помощника — ингуш. Оба считают себя чукчами, и не без оснований: язык глава общины знает лучше большинства соседей.

Наконец, уазик тормозит возле большого ангара на берегу залива. Он принадлежит общине морских зверобоев «Дауркин», названной в честь первого чукотского картографа. В 1747 году, в разгар русско-чукотских войн, его семья попала в плен к русским. Отец бежал; мать, родственницу одного из чукотских вождей, сожгли заживо, а мальчика отправили в Анадырь. Там Дауркина крестили именем Николай, дали ему образование, и до конца жизни он верно служил российскому государству в качестве первопроходца и географа.

Война, в которой погибла семья Николая Дауркина, длилась несколько десятилетий. Чукчи встретили русских первопроходцев настолько ожесточённым сопротивлением, что в 1742 году Сенат издал указ «оных немирных чюкч искоренить вовсе». По разным подсчётам, в процессе исполнения указа российские войска уничтожили до трети коренного населения полуострова, но войну всё равно проиграли. В решающей битве чукчи убили главу карательной экспедиции — майора Павлуцкого, захватили полковое знамя и перешли в наступление. Империи пришлось договариваться.

В обмен на мир и прекращение нападений на остроги колонистов чукотским вождям предложили дворянство и практически полное самоуправление — в состав империи чукчи вошли номинально, без уплаты ясака. Там, где оказались бессильны ружья и артиллерия, роковую роль сыграли сначала алкоголь, а в советское время — интернаты, куда насильно забирали детей малых народов Севера.

В перестройку китобои фактически спасли тающее население полуострова. Тогда магазины опустели по всей стране, но здесь это вылилось в настоящую гуманитарную катастрофу и полномасштабный голод. Без дотаций, без современного оружия и скоростных катеров китобои кололи морского зверя пиками со старых лодчонок и кормили людей. Владимир говорит о трудных временах просто: «Когда киту зимой нужно вдохнуть, он проламывает лёд».

Но вымирание Чукотки, начавшееся в советское время, продолжается. Сегодня чукчей осталось около 16 тысяч, из них родным языком владеют менее трети — в основном старики. Речь не об ассимиляции, поскольку коренные жители Арктики не становятся русскими. Утратив язык и культуру, чукчи в посёлках спиваются и гибнут, особенно если не заняты оленеводством и не ходят за морским зверем.

У ангара китобоев из «Дауркина» тяжёлые железные ворота с двух сторон: одни обращены на село, другие открываются в море. У входа — тёмная комнатка, где пьют чай, чуть дальше — общая мастерская, где китобои точат гарпуны и ремонтируют снаряжение. Над столом Владимира висит большая фотография осетинских гор — напоминание о кавказских корнях. За мастерской — бобина с ржавой цепью и крюком, на котором катера спускают в море и вытаскивают обратно. В углу охотники бросают отрубленные головы нерп — пригодятся для отчёта.

Морского зверя коренные народы Чукотки добывают по особым правительственным квотам. Продавать добытое мясо запрещено — только есть самим и делиться с односельчанами. Сведения о добытых нерпах, моржах и китах вносятся в специальный документ, по которому государство выплачивает потом компенсацию за труд охотника. Большая часть правительственных квот приходится на нерп.

«Самое вкусное в нерпе — глаз. Разве что зрачок сложно прожевать, — рассказывает Владимир. — Недавно один пацан, совсем крошечный, его целиком в рот засунул. Пытается раскусить — не выходит. Выплёвывать не хочется. И давай делать отцу знаки, чтобы разрезал глаз прямо во рту».

Под притолокой ангара висит вяленое китовое мясо. Члены общины макают его в прокисший жир, заедают салом — вот и весь обед. Женщина неопределённого возраста заглядывает и со смущённой развязностью клянчит кусок китовой кожи. Охотники отмахиваются как от мухи. Она делает пару шагов назад, но не уходит, вертится рядом.

Я интересуюсь, когда ближайшая охота на кита, но Владимир только усмехается:

«Здесь так не планируют. Сегодня поздно, а завтра будет завтра. Дед говорил: „Придём на берег — там уж будем посмотреть“».

В ангаре готовят новенькие катера к первому спуску на воду. Их предстоит доставить филиалам общины в других сёлах, раскиданных по берегу Чукотского полуострова. Владимир прикрикивает на работников, чтобы пошевеливались, и зовёт их лентяями. Подгонять не нужно только Рустама, сына инженера по промыслу. Его смуглое, вечно сосредоточенное лицо не оставляет сомнений: как и у Владимира, часть предков мальчика пришли сюда откуда-то с юго-запада. На вопросы он отвечает односложно и оживляется лишь при виде охотничьего или рыболовного снаряжения.

Рустаму тринадцать, но он мало общается со сверстниками из посёлка. Он трудится у зверобоев и по первому зову бросается помогать каждому, кто попросит. В свободное время мальчик приводит в порядок гарпун: строгает древко и точит металлический наконечник, застревающий в теле кита.

По принципу действия он мало отличается от костяного предка, которым чукчи, по данным археологов, пользовались как минимум последние две тысячи лет. К наконечнику крепится верёвка с буем. Когда гарпун попадает в кита, тот ныряет, верёвка натягивается и разворачивает наконечник на 90 градусов. Он прочно застревает в плоти животного, а буй тянет его наверх и не даёт уплыть. Когда кит выбивается из сил, его добивают из карабинов.

Сотрудники заповедника «Берингия» считают, что промысел морского зверя ручным гарпуном не наносит существенного урона популяции. На четырнадцать чукотских сёл годовая квота разрешает коренным легально добывать сто сорок китов в год — меньше одного кита на село в месяц. Старожилы вспоминают, что в пятидесятых китов добывали здесь в промышленных масштабах, расстреливая из противотанковых пушек. Около трети тонули, к остальным успевали подплыть, засунуть внутрь шланг и накачать сжатым воздухом. Мясо после такой процедуры в пищу людям не годилось, поэтому им кормили голубых песцов на зверофермах.

Современные экологи называют советские методы и объёмы промышленной охоты на китов одним из самых бессмысленных преступлений против окружающей среды в истории. По подсчетам экологов, с 1930-х по 1980-е в акватории СССР добыли порядка 540 тысяч крупных китов разных видов — в обход всех международных соглашений. Помимо СССР, лидерами китобойного промысла второй половины двадцатого века были также Япония, Фарерские острова, Канада и страны Северной Европы. Однако к восьмидесятым годам численность крупных китов на планете упала настолько, что усилиями международных организаций был введён мораторий на коммерческую охоту. Тогда мировой объём добычи китов единовременно упал с 50–60 тысяч голов в год до примерно 4–5 тысяч — охота на морского зверя стала почти исключительной привилегией учёных-океанологов и коренных народов Арктики. В остальном мире профессия охотника на морских гигантов фактически исчезла. Гренландские инуиты сегодня имеют право добывать 170 больших китов в год — немногим больше, чем чукчи в России. СССР короткое время сопротивлялся введению моратория, но вскоре началась перестройка — и вопрос решился сам собой. Остовы старых китобойных судов Чукотки до сих пор догнивают на окрестных отмелях.

Новые катера, обзаведясь в ангаре номерами и моторами, покидают залив Лаврентия, чтобы отправиться через Берингов пролив в Северный Ледовитый океан. Лето по арктическим меркам тёплое, море спокойное, и всё равно на полной скорости ветер пронизывает до костей. Рулевой правит на мыс Дежнёва — восточную оконечность Евразии. До него чуть больше двух часов. Справа из воды поднимается чёрная скала — остров Ратманова. Через час из-за неё выглядывает скала поменьше — остров Крузенштерна. Десятки поколений эскимосов строили там жилища, рыбачили, охотились на китов, пересекали узкую полоску воды, чтобы навещать друзей и привозить невест. Со времен продажи Аляски здесь проходит граница между Россией и США, и на острове Ратманова сегодня никто не живёт: в середине XX века местных эскимосов выселили, и сейчас их потомки живут неподалёку, на побережье Чукотки.

«Раньше, когда ещё с Америкой дружили, с Аляски возили продукты. Да и мы плавали к эскимосам на Крузенштерна, — рассказывает Владимир, вглядываясь в бинокль. — Нормально они там живут. Получают зарплату как пограничники. У них там всё, что нужно для жизни: комфортные дома, магазин, спортзал… Только бухать на острове глава общины запрещает. Хочешь спиваться — езжай в город Ном. Это клоака Аляски, куда стекаются безработные индейцы, алкаши и торчки».

Острова остаются позади. На горизонте колеблется тёмное марево — то ли морской мираж, то ли тени далёких американских гор. Зверобои останавливают катера, достают карабины и глушат движки. Владимир погружает весло в воду, прикладывает ухо к рукояти и долго слушает через него море. Лопасть весла улавливает подводные звуки и передаёт их охотнику по рукояти, как стетоскоп. Владимир вращает древком, выискивая в пучине голоса моржей и нерп. «У нас в селе малые пацаны втыкают брёвнышки в морское дно за линией прибоя и слушают с их помощью пение китов. Те на отмель с ляльками приплывают. Ласкают их, обнимают. А дети узнают их по голосам. Это, говорят, дедушка, он уже два года сюда приходит…». Владимир долго вслушивается, но морские звери благоразумно молчат. Китобои прячут карабины и продолжают путь.

Мыс Дежнёва — огромный тёмный кулак, выставленный на восток, в сторону Аляски. Мы проплываем покинутую погранзаставу с маяком, водопады, крутые обрывы, на которых гнездятся тысячи птиц. Пройдя Берингов пролив, катера поворачивают на запад, в Северный Ледовитый океан. За мысом начинаются чукотские сёла — ряды домов на узких полосках суши между морем и пресноводными лагунами. Над ветхими лачугами высятся на металлических сваях футуристические модульные школы, построенные при губернаторе Романе Абрамовиче, с очищенной питьевой водой и скоростным интернетом.

Караван петляет среди льдов, нанесённых северным ветром. Их с каждым часом всё больше. Ещё пару дней — и сомкнутся, перекрыв обратный путь. «Хорошо ведёт, чисто. Не заглядывает в GPS, — хвалит Владимир рулевого. — За телефоны море наказывает конкретно. Если кто на охоте за трубку берётся, я его веслом учу. С навигаторами то же самое. Молодёжь к ним привыкла. Но на море нужен третий глаз. Надо понимать, откуда ветер дует, куда волна идёт, а не пялиться в экран. Иначе сядет батарейка — и ты пропал».

Встречать катера всякий раз сбегается полдеревни: зверобои везут посылки, а порой и попутчиков. Трезвые тут только китобои, дети и приезжие — почти все взрослые чукчи в деревне навеселе. Одни выпрашивают водку, другие зазывают в гости. Особо щедрый сельчанин дарит мне на память окровавленный моржовый член.

Бесконечный заполярный закат плавно переходит в рассвет. Ледяной лабиринт остался позади. Лодки качаются у берега, растянутые между якорями и причальными канатами. В золотисто-алом океане поднимают любопытные головки чёрные нерпы, порой бесформенной громадиной вдалеке всплывает кит.

Мальчик Рустам, который за всю поездку, кажется, ни разу не вздремнул, помогает местным рыбакам. Те по ряби определяют косяки гольца и камнями загоняют их в сети. Рыбу вытаскивают, глушат и тут же разделывают, вырывая как особое лакомство бьющиеся сердца. За этой работой наблюдает пьяная женщина, удивительно похожая на попрошайку, клянчившую китовую кожу в Лаврентии.

Горбачи спасают молодого серого кита от косаток: видео

Внешняя флегматичность может оказаться обманчивой: доказано китами!

Горбатые киты могут достигать 16 метров в длину; сравнимые габариты и у серых китов – около 14 м. Косатки уступают им в размерах (около 9 метров), однако нередко охотятся на их детенышей. Крупные усатые киты могут казаться миролюбивыми, но при встрече с хищниками могут дать отпор. Видео, снятое с воздуха французскими операторами, – отличное тому подтверждение.

Первым в объектив попал детеныш серого кита, плывущий в одиночку. Судя по всему, он отбился от своей семьи или даже осиротел. Вскоре к беззащитному китенку приблизилась группа косаток. Животное было бы обречено, если бы не горбатые киты, оказавшиеся неподалеку. Отгоняя косаток, они бьют по воде хвостом. После того, как хищники отступили, пара горбачей продолжила преследование.

Биолог Крэг Маткин (Craig Matkin) приводит похожий пример: несколько лет назад горбатый кит защитил тюленя: позволив взобраться на свой плавник, он около 20 минут плыл вместе с ним, удаляясь от нападавших.

«Очевидно, что горбачи испытывают сострадание не только друг ко другу, но и ко всем, кто сам не может себя защитить. И не имеет значение, к какому виду относится жертва: если они окажутся рядом, они ей обязательно помогут», – говорит ученый. Источник

Мир глазами горбатого кита

Ученые установили камеры на спинах трех горбатых китов: это позволило больше узнать об их жизни. Небольшой видеоролик показывает, что видит кит, проплывая под водой и выныривая наружу.

Исследование провели ученые из австралийского Антарктического подразделения в Хобарте при поддержке Международной китобойной комиссии и Партнерства по изучению Южного океана. Научная работа призвана внести вклад в сохранение районов обитания и кормления китов, а для этого необходимо «из первых рук» знать все детали жизни морских млекопитающих: от их времени питания до социальных связей.

Первые камеры были закреплены с помощью специальных присосок на спине двух горбатых китов (лат. Megaptera novaeangliae) и одного малого полосатика (лат. Balaenoptera acutorostrata); батареи позволяли вести наблюдения на протяжении 1-2 суток. После этого аппаратура осторожно снималась, и после замены элементов питания крепилась обратно.

Подводя промежуточные итоги исследования, ученые говорят, что большую часть дня киты общаются и отдыхают, а едят обычно в вечернее или ночное время. Специалисты также смогли узнать, с какой силой киты способны выдувать воздух и расчищать лед на своем пути. Источник

Горбатые киты

Чем занимаются эти гиганты в синих глубинах океана? Флиртуют, играют, поют и… бездельничают.

Совсем недавно самые большие в мире животные находились под угрозой уничтожения. В шестидесятых-семидесятых годах двадцатого века коммерческий китобойный промысел привел к чрезвычайному сокращению численности многих видов крупных китов. Казалось, мир может лишиться одного из своих чудес. К счастью, этого не произошло. Сегодня пролив Ауау между гавайскими островами Мауи и Ланаи кишит горбатыми китами.

Гиганты весом до сорока пяти тонн поднимаются на поверхность, пускают фонтаны, крутятся, бьют по воде плавниками и хвостами. Они выпрыгивают высоко из воды и падают обратно с грохотом, который слышно за многие километры. Пару десятилетий назад во всем мире оставалось всего нескольких тысяч горбачей. Их численность стала восстанавливаться после того, как в шестидесятые годы двадцатого века ввели международный запрет на отлов этих животных.

По расчетам участников проекта SPLASH, в течение трех лет ведущих интенсивное наблюдение за горбатыми китами, только в северной части Тихого океана их популяция составляет сейчас от десяти до двадцати пяти тысяч особей. С конца ноября до начала мая большая их часть собирается в проливе, который является частью обширного Национального морского заповедника горбатых китов на Гавайских островах.

Точное число китов определить невозможно: под каждым горбачом, поднимающим столб брызг в солнечных лучах, плывут другие. Увидеть китов можно в те моменты, когда они выныривают из темных вод океана, чтобы набрать воздух. Плавают горбачи гораздо ближе к поверхности воды, чем другие виды китов, но все же девяносто процентов времени они проводят на глубине.

Ученые не могут проследить пути их скитаний по суровым дальним морям, поэтому жизнь морских гигантов по-прежнему окутана тайной. Но в прозрачных и теплых водах пролива Ауау исследователи собрали новые свидетельства о важнейших периодах жизни китов: ухаживании и появлении потомства.

Ученые из Китового фонда на острове Мауи раскрыли некоторые тайны «глубинной жизни» горбачей: как они поют свои знаменитые песни и как вскармливают молоком детенышей. Однако до недавнего времени никто и не знал, что часто горбачи просто болтаются без дела.

«Чем больше мы искали, тем больше находили китов, которые плыли на малой глубине по течению со скоростью два-три километра в час, – говорит фотограф Флип Никлин, уже давно наблюдающий за морскими млекопитающими. – Отныне, когда я смотрю на пролив, то представляю себе спрятанный от человеческих глаз поток горбачей, проплывающих мимо».

Кажется, что во время долгих путешествий они ничего не едят, хотя многие из них проплывают от мест кормления у берегов Аляски и Британской Колумбии более четырех тысяч километров. Возможно, плавая вдали от берега, киты время от времени «перекусывают». Но исследователи, ежедневно наблюдающие за горбачами в проливе Ауау, не находят следов их жизнедеятельности, то есть фекалий.

Скорее всего, киты существуют за счет подкожного слоя ворвани: заглатывают чудовищные объемы пищи и накапливают тонны жира. Это позволяет им совершать долгие и далекие путешествия. Интересно, что плывущие без дела горбатые киты не слишком заботятся о дыхании. Вместо того, чтобы по примеру более занятых (например, добыванием пищи) горбачей выныривать каждые десять-пятнадцать минут и делать несколько вдохов, они остаются под водой более получаса, едва шевеля плавниками.

«Мы называем таких китов “задерживающими дыхание”», – говорит Никлин. Вероятно, они берегут силы для гораздо более важных вещей, которыми можно заняться на зимних территориях, точнее – для развития романтических отношений. «Распятие и блок», – говорит Дэн Сэлден, глава Гавайского фонда исследования китов.

Он стоит на носу лодки Deep Blue и описывает самца, который почти наполовину высунулся из воды, расправил в обе стороны длинные, похожие на крылья нагрудные плавники – в этой позе он похож на распятие. Таким образом кит перекрывает дорогу группе самцов, плывущей следом за ним. Гнаться за самкой, которая плывет во главе стада, он не может, и не дает другим.

По левому борту Deep Blue несколько «больших мальчиков» то и дело меняют направление, толкаются, пихаются, налетают друг на друга, машут плавниками, бойко двигаясь по проливу Ауау. Они плывут параллельно друг другу, высоко подняв огромные головы, возвышаются над волнами, словно быстроходные корабли. «Три самца-катера», – говорит Сэлден. Из приоткрытых ртов обильными струями льется морская вода, воздух со свистом вырывается из дыхал.

Когда эта троица наконец скрывается под водой, киты выпускают из пасти струи воздуха. Один добавляет к этому длинный выдох, и на поверхности появляются блестящие пузыри. «Возможно, животное-лидер так демонстрирует свое превосходство» – объясняет Сэлден. Внезапно над водой поднимается спина самца. Оказывается, это другой самец поднырнул под него и начал приподнимать.

«Посадка на мель», – говорит Сэлден. И действительно, кит выглядит так, словно застрял на мелководье. Сэлден заканчивает фотографировать хвосты китов (у каждого горбача на нижней стороне хвоста – неповторимый рисунок пятен и шрамов) и поворачивается к своей ассистентке, Пегги Стэп, сидящей на корме. На Пегги – снаряжение для подводного плавания и огромные ласты. «Отлично, – говорит он, – вперед!» И вот она уже за бортом, плывет в царство морских великанов.

Одной рукой Пегги держит видеокамеру, другой показывает остальным членам команды число и направление движения китов. Ученые выяснили, что быстро плывущие команды горбачей – это всегда самка и преследующая ее эскадра самцов, которую назвали «группой соперников». Ближе всех к самке держится крупный самец, так называемый «основной сопровождающий». Он постоянно отгоняет других тяжеловесов – «вторых сопровождающих». Те, в свою очередь, борются с пытающимися их обогнать. Эта гонка может продолжаться часами.

Киты плывут настолько быстро, что нижние части их плавников и хвостов, обычно белые, становятся розовыми – скорее всего, из-за притока крови. Свежие ссадины, царапины и ушибы на шкуре горбача свидетельствуют о серьезном соперничестве между самцами. Бывают случаи, когда двое или трое самцов объединяются, чтобы помешать самке плыть дальше или оттереть одного из главных сопровождающих.

«Однажды я видел, как два самца пытались расплющить третьего, – говорит Сэлден, – один поднырнул под него, а другой в это время давил сверху». Никто не знает, почему они объединяются. Возможно, киты осознанно создают некие союзы; может быть, одни особи предпочитают держаться поближе к другим, более сильным. Но вполне вероятно также, что их согласованные, на первый взгляд, действия – всего лишь совпадение.

Известно, что горбачи могут действовать сообща: например, в летних местах кормления на Алеутских островах они окружают добычу. Иногда они выпускают огромные пузыри, заманивают рыбу в эти воздушные сети и, раскрыв пасть, плывут сквозь серебристые косяки. Они вместе гонят рыбу и криль к берегу или в заросли бурых водорослей.

Однажды пятеро горбачей, словно буксиры, толкали льдину – наверное, это была игра. Бывали случаи, когда небольшие группы спешили на помощь одиноким горбачам, которых атаковали другие обитатели глубин – косатки. Но никто не знает, что же на самом деле происходит в мозгу этих огромных животных.

Океан притягивает исследователей, которые мечтают понять непохожую на нашу жизнь громадных млекопитающих. Когда детеныши горбатых китов появляются на свет, их длина составляет от четырех до пяти метров. Меган Джонс из Китового фонда давно наблюдает за самками и их потомством. Детеныш ерзает над и под мамиными плавниками. Когда она задерживается у поверхности, он играет на ее огромной спине: наклоняет ее в разные стороны и скатывается, как c горки.

Как и детеныши других млекопитающих, они очень любят ездить на маме. Ученые видели, как горбачи возят на спинах афалин – дельфинов отряда китовых, иногда поднимая их очень высоко.

Джонс интересует, влияет ли присутствие детеныша на поведение самки. По ее наблюдениям, на Гавайях самки редко контактируют друг с другом. У большинства из них есть как минимум один поклонник-самец, который следует за своей подругой. Время от времени он заплывает вперед или движется рядом, словно пытаясь изменить ее маршрут. По сравнению с гонками самцов-соперников они плывут очень неторопливо.

Самки обычно рождают одного детеныша раз в два-три года, беременность длится одиннадцать месяцев. Целый год мать кормит малыша молоком и опекает его. Большинство самок с детенышами не участвуют в брачных играх, но исследователи с Мауи установили, что исключения все-таки есть. Поэтому самцы ухаживают как за одинокими самками, так и за мамами с детенышами. Но Джонс редко удавалось видеть, чтобы китиха, несмотря на нежное отношение поклонников, проявила к ним хоть какой-то ответный интерес.

Медлительные и флегматичные самки – более сложные объекты для исследования, чем группы китов, гоняющиеся за одинокой самкой. Рабочий день Меган Джонс начинается на рассвете: она наблюдает за китами. Несколько часов на солнце – и мозги начинают плавиться. Пассат усиливается, легкая лодка Меган бултыхается среди волн с белыми барашками.

Пора возвращаться домой, но Джонс возражает: «Мы были совсем близко, пока не приплыла группа самцов и не испортила нам последнюю попытку. Давайте подождем еще пару часов». Вернувшись в гавань, обгоревшая на солнце, уставшая команда строит планы на завтра – они верят, придет тот день, когда океан позволит им приоткрыть завесу тайны.

Вечер. В ослепительной голубизне на глубине пятнадцати метров отдыхает детеныш-горбач, укрытый маминым плавником. Через некоторое время он переплывает и устраивается в своем любимом местечке – под маминым горлом. Второй взрослый «завис» поблизости. Это самец. Его темная шкура вся в ссадинах и шрамах. Джонс выключает мотор и подводит лодку так, что она оказывается над китами, немного в стороне от них.

Джейсон Стерджис из Китового фонда надевает маску и трубку и тихо соскальзывает с транцевой доски. Менее чем в пятистах метрах от нас с другой лодки прямо в воду опускают громкоговоритель и включают записи очень немелодичных звуков: хрюканья, храпа и фырканья. Так общаются между собой самцы. Стерджис записывает на видеокамеру реакцию самки.

Джонс предполагает, что бездетные самки должны быть более расположены к спариванию, а потому и реагировать должны не так, как самки с детенышами. Для доказательства нужно время. Но в течение наших экспериментов ни те ни другие самки не выказали желания приблизиться к источнику звуков. Так почему же эти спокойные самки несутся, сломя голову, когда их преследует стадо поклонников? Что побуждает их к этому? На сегодняшний день брачные игры горбачей остаются тайной. Впрочем, как и их «песни».

Целых двадцать пять лет Джим Дарлинг разгадывает загадку знаменитой «песни» горбатых китов. Звуки, которые производят только самцы, возможно, являются самыми длинными и искусными произведениями в мире животных. На исполнение такой подводной арии уходит масса времени. Ранее считалось, что цель ее исполнения – привлечь самок.

Но в 1997 году Джим Дарлинг, исследователь из Китового фонда, и фотограф Флип Никлин обнаружили, что «певцы» в проливе Ауау привлекают других самцов. Дарлинг и другие члены команды Китового фонда используют подводный громкоговоритель, чтобы транслировать записи «песен» китов.

Очевидно, что самок пение не привлекает, а вот самцы стремятся узнать, откуда оно доносится. Вновь прибывший самец присоединяется к «певцу», а не соревнуется с ним, отмечает Дарлинг. Часто два кита плавают кругами, не проявляя друг к другу никакой агрессии. Потом они могут даже вместе уплыть или присоединиться к другим китам.

Возможно, «певцы» созывают союзников-самцов, чтобы найти самку и оттеснить основного сопровождающего. Если самка попытается ускользнуть, вокруг нее может образоваться группа соперников, которые будут яростно бить плавниками по воде.

А может быть, эти «песни» – нечто гораздо большее, чем простые призывы к союзникам или соперникам? Все горбачи одного региона «напевают» одну и ту же мелодию. Только такой эксперт, как Джим Дарлинг, может опознать незначительные вариации, распространенные среди субпопуляций, например горбачей, зимующих на Гавайях или на Филиппинах.

«Песни» также меняются со временем – как из года в год, так и в течение одного брачного сезона. Десять лет назад горбачи пролива заканчивали «песню» восходящей последовательностью звуков, напоминающих «уханье». На следующий год в финале стало звучать «кваканье». Два года назад в песне было только четыре темы, хотя в предыдущие годы их число могло доходить до восьми.

В 2006 году в песне было шесть тем. Недавно исследователи, слушающие горбачей в северных местах кормления, обнаружили, что они поют в конце осени, весной и даже в начале лета. Гидрофоны военно-морских сил, размещенные на дне, регистрировали пение китов во время их длительных миграций. Изучать горбачей предстоит еще долгие годы.

«Почему я этим занимаюсь? – спрашивает себя Дарлинг. – Люди любят загадки. А я просто хочу получить ответ». А может быть, киты тоже хотят больше узнать о нас. Никлин вспоминает, как однажды он плыл с трубкой и маской неподалеку от горбача. Вдруг кит стал приближаться к нему. Взрослое животное аккуратно поднесло Никлина плавником к своему глазу. Может быть, одно разумное млекопитающее с удивлением и любопытством потянулось к другому?

Офицеры США задержали пьяных енотов‐нарушителей